Европа отреагировала на Трампа, как в свое время на Наполеона - войной

Никто на Западе не заинтересован в новой холодной войне с Россией. Такую точку зрения в понедельник озвучил глава МИД Великобритании Борис Джонсон. В Лондоне подтвердили, что политик в ближайшие недели приедет в Москву. Это станет первым с 2011 г. визитом британского министра в РФ (последним главой Форин-офис, который посетил Москву, был Уильям Хейг). Президент Республики Сербской Милорад Додик заявил, что вопрос присоединения Крыма к России решен. А во Франции приходу правых сил сопротивляется Франсуа Олланд - в интервью ряду изданий он заявил, что считает своей главной задачей не допустить победу лидера "Национального фронта" Марин Ле Пен на выборах президента (которая тоже считает вопрос по Крыму решенным).

Что же происходит на политическом поле Европы, можно ли из множества таких разрозненных событий сложить общую картину? Публицист и писатель Исраэль Шамир считает, что в Евросоюз отчаянно сопротивляется грядущей "трампизации", а России выгоден разобщенный Запад, и потому в этой борьбе наши интересы вполне очевидны. Об этом он рассказал в интервью Накануне.RU .

Вопрос: Хотелось бы понять, что происходит на политическом поле Европы, происходит ли так называемая "трампизация", которую прогнозировали многие эксперты?

Исраэль Шамир: Происходит отчаянная борьба между старым режимом и Трампом, то есть Европа отреагировала на Трампа примерно так же, как в свое время отреагировала на Наполеона – войной, как вы помните. И здесь – идут те же отчаянные военные действия всюду. Все происходит отчаянно, энергично, в том числе во Франции, где, условно говоря, "трампистские" кандидаты, вроде бы, появились, но оба они уже по дороге в тюрьму.

Вопрос: Олланд же заявил, что ставит своей главной целью не допустить Ле Пен к власти?

Исраэль Шамир: Да, его цель такая.Не было ясно, зачем французы его выбирали, а сейчас все знают – чтобы не допустить таких кандидатов. Ну, иногда такие глупости говорят политики. Был в Израиле такой премьер-министр, который прилагал минимальные усилия и мало чего добился, а когда его спросили – какое у вас самое главное достижение – он говорит, мол, я показал всему миру подлинное лицо Ясира Арафата. И непонятно, стоило ли для этого так стараться. Так же и здесь.

Вопрос: Как повлияет на отношения Франции и России приход к власти Ле Пен, если вдруг это случится?

Исраэль Шамир: Судя по всему, хорошо повлияет. Россия идентифицируется с "трампистскими" силами, хотя это все-таки условно, потому что в России есть разные силы, даже власть неоднородна. Так что это не так однозначно. В интересах России традиционно – чтобы ей не противостоял единый Запад. В общем, такая же цель, как у Англии – все, что угодно, лишь бы континент не был единым против Британии. То же самое – для России.

Вопрос: Да, интересные новости и из Великобритании - Борис Джонсон впервые посетит Москву - что это, шаг навстречу России?

Исраэль Шамир: Сложно пока сказать, ведь Джонсон такие кошмарные вещи в последнее время говорил про Россию. Он человек, который считает, что сказать можно все, что угодно, а вот как к этому будут относиться – другое дело. С другой стороны - хорошо, что приезжает, ведь позиция Россия такая, что пусть кто угодно приезжает, у нас для всего хватит места - и для дипломатии, и для переговоров. А позиция, что если ты встретился с чужим послом, то ты враг, чужда российскому правлению.

Вопрос: А могут ли у нас потеплеть отношения с Англией на фоне "Брексита"?

Исраэль Шамир: Посмотрим, были уже какие-то подвижки – в принципе, Россия как-то умела договариваться с разными элементами Запада: то с Англией и Францией против Германии, то с Германией против Англии и Франции. А пока, может быть, Греция подвинется в сторону России, да и с Германией может что-то получиться после ухода Меркель.

Вариантов много, мы живем в эпоху очень большой неопределенности.

Вопрос: Зато президент Республики Сербской Боснии и Герцеговины Милорад Додик однозначно относит себя к друзьям России, "признал" Крым, то есть можем рассчитывать на Балканы?

Исраэль Шамир: Сложные эти балканские люди, не берусь говорить, что у них может произойти, потому что на моем веку они много раз меняли свои позиции. Едва ли на них можно рассчитывать.