Битва за «Россию после Путина» начинается прямо сейчас

У России имелись мотивы отравить экс-сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля, заявила премьер-министр Великобритании Тереза Мэй.

«У России есть возможность, и я полагаю, мотив и умысел. Это часть того образа поведения, который мы наблюдаем со стороны России в Европе».

Как показали результаты президентских выборов в России, история с отравляющим газом, который возможно использовался на территории Англии для умерщвления бывшего гражданина России, сыграла обратным образом. Английская параллельно-перпендикулярная логика, что ещё раз подтвердилось, не работает в России. В их представлении, то, что газ был произведён на территории бывшего СССР (что для них всё равно Россия), и то, что им отравили предателя, — всё это автоматически должно доказывать виновность России. В самой России же так примитивно никто не мыслит, всегда стараясь вскрыть суть, обнаружить подоплёку происходящего, а здесь всё как раз обстоит обратным образом, указывая на подлинного заказчика. В общем, не оригинально.

«Мы пришли, мы увидели, и он мёртв»

Следует отметить, что Британия уже не первый раз использует умерщвление российских граждан — бывших и действующих, — либо оппозиционеров, либо олигархов, либо бывших сотрудников спецслужб для того, чтобы потом обвинить в этом Россию. А вот это и есть настоящая агрессия. Поражает настойчивость и последовательность, с которой англичане продолжают травить и травить российских граждан, в стопятьсотый раз обвиняя в этом российскую власть и спецслужбы. Да, пусть это негодяи, и беглецы, пусть каждый из них — это отъявленный сукин сын, «но это наш сукин сын», как любят говаривать на Западе, в конце концов, «какого чёрта?»

А вы докажите, вопрошает в ответ возмущённая Тереза Мэй, основываясь на уже привычном для Запада принципе презумпции виновности, что это не Россия? С чего вы так уверены, что Россия не может травить своих граждан? Ведь русские ненавидят предателей. Тогда возникает и наш встречный вопрос: почему Россия травит своих граждан только в Британии, а не, например, в Турции, в Соединённых Штатах Америки, во Франции, в Берлине по всему земному шару? Вот травим мы их только в Лондоне, и всё тут.

Логично было бы предположить здесь, что может быть потому, что наши отщепенцы бегут только в Лондон? Так нет же. И по этому рейтингу самое большое количество отравлений и расправ над ними должно быть тогда в Соединённых Штатах Америки, где отравления должны быть чуть ли не каждый месяц, ведь именно туда бежит большинство бывших агентов, предателей и сотрудников спецслужб.

Спрашивается, а зачем им вообще это? Зачем травить и обвинять? Как раз для того, чтобы аккурат перед нашими выборами, а так же сразу после них, поднять очередную волну, теперь уже медийной травли. Чтобы под этим предлогом дискредитировать Россию в западных СМИ перед лицом западного же общества. А  если повезёт, то и для того, чтобы под этим предлогом — самое главное — начать кампанию дискредитации и самих выборов, и их результатов, для очередного наезда на российскую власть и президента. Всё это в итоге для того, чтобы дестабилизировать ситуацию внутри России. То есть, отравление Скрипаля, это начало очередной серии некой сетевой агрессии, поводом к которой является очередное, какое уже по счёту, отравление…

И по срокам — в самый раз, ибо сейчас мы живём в коротком медийном цикле, и для того, чтобы люди не забыли, что происходит, начать эту кампанию надо было как раз за несколько дней до выборов, когда она и была начата. Но каков результат? Как это у них говориться: «Мы пришли, мы увидели, и он мёртв». А российский избиратель проголосовал за Владимира Путина, причём так, что его — избирателя — антизападный настрой теперь ни у кого не вызывает сомнения.

Собственно, после отравления Скрипаля нам не надо было ждать обвинений. Мы должны были сами, сразу и решительно, поднять вопрос не столько об агрессии против него самого, сколько против его дочери, гражданки России. Не дожидаясь официальных заявлений, необходимо было  обратиться к английскому правительству: «Сколько можно, в конце концов, травить наших граждан, пускай и бывших?».

Мы должны были возмутиться и выставить пакет претензий к английской стороне, выдвинуть условия и в ультимативной форме потребовать ответа. Но мы это, почему-то, не сделали. Может, потому, что российская элита держит в Англии свои счета, семьи, дома, жён, детей. Отсюда — оторопь и наполненный ужасом взгляд в ожидании того, что будет дальше. Это не поведение суверенных элит.

Будет ли война?

То, что стало беспокоить многих после экспрессивных заявлений британского премьер-министра — а мы действительно близки к войне? Запад готовится к войне с Россией, и это факт. Но для горячей войны, для использования и обычных вооружений, для применения тактических ядерных сил, о чём заговорили эксперты на Западе, сейчас не самый подходящий период. Особенно после обнародования тех военных возможностей, которыми обладает Россия на сегодняшний день.

А вот для ведения сетевой войны, для ведения гибридной войны, для ведения информационной войны и дестабилизации внутри России через западную агентуру — вот для этого отравление Скрипаля является хорошим стартом, хорошим поводом для того, чтобы начать агрессивно действовать против России на всех направлениях, кроме прямой военной агрессии. И это на самом деле то, к чему мы не совсем готовы или, можно сказать даже, вообще не готовы.

Не к пропагандистской, информационной войне — это самая вершина айсберга, который представляет собой сетевая война. В этой войне используются все сети, то есть, любые сообщества (не только интернет-сообщества). Любые группы, организации, структуры, кружки, некоммерческие организации, неправительственные фонды и т.д., любые единомышленники, которые разделяют мировоззрение и идеологию Запада, а такие люди у нас находятся, в том числе, и в руководстве страны — многие из них являются своего рода спящими агентами Запада, носителями идеологии атлантизма, которые будут задействованы. Отравление Скрипаля — это своего рода залп Авроры для начала внутреннего наступления, для раскачивания ситуации на поствыборный период, который предстоит в ближайшее время.

И вот здесь и обнаруживается главная точка нашей уязвимости — шестая колонна, — носители идеологии Запада, находящиеся во власти. Дети крупных российских чиновников и людей, приближённых к власти, живут и учатся на Западе, там их недвижимость и семьи. Всё это — прекрасный повод для удара изнутри. Тереза Мэй уже обмолвилась о том, что мы сейчас рассматриваем возможность замораживания сомнительных счетов. А счёт, который открыт российским гражданином или российской организацией за пределами России — он уже сомнителен сам по себе. На этом основана логика противостояния России и Запада столетиями. И вот такая — сетевая война, — не только возможна, но и уже ведётся.

Понятно, что если Тереза Мэй заблокирует счета российских олигархов, она, возможно, станет самым популярным политиком в России. Не среди истеблишмента, который как раз таки пострадает, а среди масс. А истеблишмент настроит против себя. Но именно истеблишмент обладает всеми основными рычагами власти в том числе. В этом и заключается двусмысленность ситуации. Их задача сейчас разделить элиты и массы в России для того, чтобы настроить обычных граждан — граждан России — против собственных элит. И это удачная модель для раскачивания и взрыва ситуации изнутри. То есть, война будет выражена не во внешней агрессии, но будет вестись изнутри наружу.

Кто идёт не в ногу?

Представители либерального сообщества в России любят упрекать нас в том, что, дескать, весь мир шагает в ногу с США и Западом, и только мы не в ногу. Однако здесь стоит разобраться, что это за «весь мир», который шагает за США и их союзниками, и так уж ли в ногу он шагает?

Если брать в абсолютных величинах, то на нашей стороне большинство человечества. Китай, Индия, весь Арабский мир, Латинская Америка, весь не западный мир — все они на нашей стороне. Как раз на стороне Запада — абсолютное меньшинство. Если взять всё человечество, то шесть миллиардов на нашей стороне, остальные — на стороне Запада.

Просто Запад ведёт себя высокомерно и настолько уверен в своей непогрешимости, правоте и абсолютности своего цивилизационного опыта, в своей исключительности, как говорил предыдущий президент США Барак Обама, что на этом основании ставит себя в центр мира, по умолчанию равняет всех по себе. И это завораживает либералов не только в России, но и во многих других странах мира. Всё это при том, что сами эти либералы везде помещаются в рамки статистической погрешности, и даже в самой Америке давно не столь популярны, а американский президент открыто называет их «болотом», которое собирается осушить.

Для нас вся эта история шита белыми нитками, но западная общественность принимает официальную версию, не подвергая обвинения в адрес России, при всей их нелепости, никакой критики. Всё потому, что у них очень развит этноцентризм. То есть, они ставят себя в центр мироздания, что свойственно всякому этносу и всякому малому народу, малой группе, и заведомо отметают любую альтернативу. Они просто не слушают никого, они слушают только себя.

Западное общество вообще не способно слышать альтернативные точки зрения, а того, кто пытается их услышать, отключают от всего. Чтобы слушают только выверенный официоз. Поэтому-то там принята не только жёсткая цензура, но и общественная самоцензура, жесточайший диктат СМИ. Запрет на альтернативную точку зрения на фоне постколониального синдрома и абсолютно тоталитарного режима. Как при королеве Марии, они до сих пор считают себя вправе диктовать другим народам свою волю и свою позицию. Фантомные боли бывшей морской владычицы.

Если кто-то считает так же, как Запад, то он идёт с ним в ногу, но это, всегда и везде — абсолютное меньшинство. На нашей стороне не только соблюдение нейтралитета большинством стран по принципиально значимым для нас вопросам. Но основные игроки в критических для нас ситуациях обычно проявляют не нейтралитет, а открыто выступают на нашей стороне. По большинству ключевых для судьбы мира вопросам на нашей стороне Китай и арабские государства. Индия солидаризируются с Россией открыто. Страны Латинской Америки, которые находятся под боком у США, давно тяготятся тем, что США считают их своим «задним двором». Действительная же наша проблема в том, что мы пока не ведём никакой внятной внешней политики, поэтому нашим союзникам часто даже нечего поддерживать, не с чем солидаризироваться, в то время как Запад изъясняется чётко и ясно, продвигая свои стратегии.

Зеркальность и асимметрия

После отравления Скрипаля и его дочери некоторые эксперты заговорили о том, что нам бы давно пора отказаться от зеркальности, особенно, отвечая на уже совершенно хамские выпады Британии. Они выслали 23 наших дипломата, мы выслали 23 их дипломата. Однако всё это технические детали. Нам нанесено оскорбление, нас отчитывают и грозят войной, а мы в ответ лишь обходимся симметричными мерами. Однако и ядерный удар по Британии в качестве ответной меры на отравление наших граждан Россия тоже не может нанести. У нас тоже есть жёсткие способы воздействия. И если мы здесь зафиксируем факт начала сетевой агрессии против России, то есть, факт попыток дестабилизации нашего общества со стороны западных сетей и агентуры, то мы должны будем действовать так же жёстко. Из своей страны нам необходимо выслать не только английских дипломатов, но и всех британских журналистов. Очистим, так сказать, Россию от британской агентуры и шпионов. Это будет как раз симметричный ответ, хотя, по большому счёту, он уже ни к чему не приведёт. Действовать надо на опережение. Здесь нужны асимметричные меры.

В чём же может заключаться эта не зеркальность? Хотя бы в том, что у Великобритании тоже есть свои внутренние проблемы. Есть, например, Ирландия, есть Шотландия, которые постоянно заявляют о желании выйти из состава Британии. И если мы сформулируем политическую повестку для этих сил, которые внутри Великобритании настаивают на своей независимости, и вбросим её в смысловое пространство по открытым каналам (а Британия полностью покрыта сетями), то мы, тем самым, сформируем политическую повестку для тех сил, которые не во всём согласны с правительством Терезы Мэй. Что создаст там внутренние проблемы. Это и будет, с одной стороны, ответным, асимметричным ударом, с другой — профилактическим действием на опережение. И тут уже мало не покажется самой Британии.

Даже не стоит об этом предупреждать и рассказывать, просто пора действовать. А  предлогов — предостаточно. Вот мы последние несколько лет рассказываем о том, что у нас есть свои интересы, что с нами надо считаться. Но они игнорируют это, и просто продолжают не обращать внимания, как заметил президент, с нами даже не разговаривая. Надо начать вмешиваться во внутриполитическую повестку Британии и поддерживать там силы, которые имеют альтернативные взгляды. И это не только возможно, это необходимо. В целях нашей безопасности. Хотя бы потому, что сами они это делают.

Здесь стоит отложить страхи и заклинания о том, что «как бы не было войны». Ведь это не горячая война. На это невозможно ответить ядерным ударом, просто потому, что это будет неадекватно ни со стороны Британии, ни со стороны Запада. Такого открытого удара по России сегодня, с учётом наших военных возможностей, никто не нанесёт. А вот  под их сетевым ударом мы находимся в течение уже многих лет. И пока ещё никак не отвечали.

Если выражаться совсем примитивно, нам давно уже надо просто привезти печеньки на Трафальгарскую площадь. Разработать методички для английских несогласных, написать, напечатать и раздать брошюрки о том, как несовершенна английская власть, как она продажна и коррумпирована, и как важно, ради демократии, начать ненасильственное ей сопротивление, напомнив, что «мы здесь власть».

В общем, пора поддержать те силы, которые выступают за перемены, ведь нас уже в этом обвинили, мы уже за это пострадали, имеем последствия. Хотя сами этого пока ещё не сделали. Пора это сделать, наконец. Будем действовать асимметрично. Здесь можно оппонировать — любая сила, про которую скажут, что она имеет хоть какое-то отношение к нам, хоть как-то соприкасалась с Россией, проиграет там выборы. А и не надо поддерживать их прямым образом. Надо их поддерживать через идеи, сформировать комплекс идей, политическую повестку. Создать и вбросить идеологемы, которые будут работать на продвижение у усиление влияния этих сил.

Мы ещё не начали действовать, но нас уже пугают, что подобного рода ответы приведут к ещё большей самоизоляции. Спрашивается: к какой? От кого? Великобритания — это американский авианосец у западных берегов Европы. Они живут на острове. Жалкий клочок земли, который даже не заметен на политической карте мира, но который, при этом, ставит себя в центр мира, заявляя: мы самые главные здесь! Сейчас нам все будут подчиняться. И на этом основании они нас будут изолировать? Как говорится, изоленты не хватит.

Правда, мы пока что сами для себя не можем выбрать Идею, сформулировать основные идеологические принципы. Не можем для себя. А для шотландцев сможем. Это же всегда приятно, давать советы и формулировать идеи для других. Если они не разговаривают с нами, значит, надо искать другие пути, других собеседников, разговаривать с шотландцами, ирландцами, с Уэльсом, с оппозиционными силами, с леваками и антиглобалистами, со сторонниками многополярности. При этом мы правы, хотя бы потому, что мы не навязываем всем свою точку зрения.

Мобилизация и решения — как залог выживания

В условиях нарастания внешних угроз, а также попыток усилить давление изнутри через западные сети, нам не обойтись без мобилизации — как необходимого условия ведения войны Запада против нас. Триумфальная победа Владимира Путина может сыграть с элитами злую шутку, создав ощущение ложной безопасности, мол, ещё шесть лет можно сидеть спокойно. Но на то он и последний срок, чтобы спровоцировать обострение давления по всем фронтам. Битва за будущее, за «Россию после Путина» начинается прямо сейчас.

И для начала нашему политическому руководству надо всё-таки наконец определиться: оно с олигархатом или с народом. В ситуации войны с такими компрадорскими элитами не выиграть. Но этого явно не достаточно.

В грядущие шесть лет Путину придётся решать проблемы, которые он так и не решил за все предыдущие годы своего правления. Может быть на то у него не было желания, а может быть и возможностей. Ведь невозможно действовать в одиночку, тащить на себе страну в условиях, когда большинство представителей окружающих тебя элит заняты совершенно не этим, чем-то своим. Но если раньше ещё было время подумать, сегодня этого ресурса — времени — катастрофически не хватает, с каждой минутой его становится всё меньше и меньше, а невыполненным задачам нет конца и края.

Сегодня у президента, столкнувшегося со всё большим нарастанием внешнего давления, с попытками расшатать ситуацию изнутри на фоне огромного комплекса нерешённых проблем нет самого главного — возможности отложить всё на потом, на следующий срок. Необходимо принимать решения. Решения исторические — кто будет после, удастся ли закончить строительство модели устройства страны, чтобы она продолжала работать и после, при приемнике; не предадут ли те, кто сейчас рядом, кто за спиной, не начнут ли раздел путинского наследия уже сейчас.

Что бы ни было принято сейчас, какое бы действие ни совершалось — всё это должно быть именно решением, причём, принимаемым в чрезвычайных обстоятельствах. Каким бы оно ни было, оно будет формироваться в условиях беспрецедентного давления, а значит, нынешний последний срок — это уже не удовольствие от власти, но тяжкий крест. Не только для самого Путина, но и для всех, кто рядом с президентом. Но теперь, после столь убедительной победы, отступать уже некуда. Либо удастся мобилизоваться, оперевшись на народ и его нескончаемую энергию, либо потерять, спустить, растратить, не удержать всё, что было создано за все предыдущие годы. И как бы ни хотелось не принимать решения — Entscheidund — сейчас, возможности отложить его принятия больше нет. Впереди Голгофа последнего срока.