Сколько еще будем играть с Варшавой в "поддавки"?

Недавно Институт национальной памяти утвердил список из очередных 75 монументов, которые надлежит пустить под бульдозер. Уже не приходится сомневаться в том, что в полном соответствии с принятой год назад парламентом Польши программой до зимы поляки снесут все памятники, воздвигнутые во славу побед наших отцов и дедов над войсками Третьего рейха. Исключение сделают лишь для мемориалов над воинскими захоронениями. Дабы было, что демонстрировать в подтверждение польской цивилизованности и что осквернять для поддержания должного градуса русофобии в польском обществе.

Зачем это делает Польша, как такие действия соотносятся с моралью и международными обязательствами польского государства – вопросы риторические. Разрушением монументов советским воинам Польша занимается сознательно и последовательно с момента краха СССР (первым поляки в 1991 г. демонтировали памятник маршалу И.С. Коневу, спасителю Кракова). Это неотъемлемая часть их государственной исторической политики, проводимой независимо от смены партий у руля страны. Точно так же после краха Российской империи Польша сознательно и последовательно разрушала православные храмы. Поэтому нет смысла в тысячный раз перечислять статьи договоров и соглашений, грубо попираемых Варшавой – поляки их знают не хуже нас.

И уж тем более нет смысла, в неведомо какой раз, взывать к совести и напоминать о том, что польская нация существует на свете лишь благодаря подвигу советского солдата. Польша есть Польша. Гораздо важнее задаться другим вопросом: что сделала Москва для спасения памятников солдатам-победителям?

Такая постановка вопроса может вызвать удивление. У всех на слуху бесчисленные громы и молнии, которые российские политики и общественные деятели неустанно мечут в адрес польских властей. Российский МИД регулярно обрушивает на головы руководителей Польши преисполненные праведного негодования дипломатические ноты, заявления и комментарии. Чего стоит выступление официального представителя МИД Марии Захаровой, сравнившей польское руководство с запрещенной в России ИГИЛ: «Те, кто уничтожает памятники в Польше, во многом уподобляются ближневосточным террористам». Или не менее зубодробительное: «Требуем от польской стороны прекращения произвола и напоминаем, что каждый новый акт узаконенного государственного вандализма глубоко и надолго травмирует двусторонние отношения».

Более того, на прошедшем недавно заседании Президиума Совета законодателей председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев официально заверил общественность в том, что российские власти не просто защищают памятники воинам-освободителям, а делают это комплексно и эффективно: «Наш Комитет по международным делам совместно с Комитетом по обороне и безопасности в этом направлении работает давно, в последние годы мы организовывали несколько парламентских слушаний, круглые столы. Мы убеждены, что та работа, которая ведётся по линии Министерства иностранных дел, Минобороны, Россотрудничества носит комплексный и эффективный характер».

Действительно, Константин Косачев в этом нас заверил. Но когда-то и Чубайс заверял всех в том, что благодаря приватизации каждый гражданин получит по две «Волги». Соответственно, хотелось бы услышать не только заверения, но и узнать о конкретных результатах «комплексной и эффективной» работы перечисленных Косачевым структур в деле защиты памятников. Упомянутые им парламентские слушания и круглые столы таким результатом не могут являться по определению. Их назначение – вырабатывать меры, которые должны привести к необходимому результату, в данном случае, защите памятников воинам Красной армии, не более того.

Однако, как на том же заседании Президиума сообщил заместитель Министра иностранных дел РФ Евгений Иванов, к выработке этих мер еще и не приступали. Их, оказывается, лишь собираются рассматривать: «Хотел бы заявить о незащищенности расположенных вне захоронений памятников Красной армии. С большой долей вероятности кампания по их разрушению продолжится. … Считаю необходимым отдельно рассмотреть вопрос о возможных ответных мерах».

Широкомасштабная программа надругательства над советскими памятниками осуществляется уже год. Российские министерства и ведомства, если верить Косачеву, «давно» «комплексно и эффективно» памятники защищают. И при этом один из высших руководителей МИД России призывает законодателей наконец-то приступить к рассмотрению вопроса об ответных мерах на польский вандализм...

Это театр абсурда. Особенно с учетом того, что в прошлом году, сразу после принятия польским Сеймом 22 июня (!) кощунственной программы уничтожения монументов, о необходимости конкретного и предельно жесткого ответа говорили практически все политики России со всех трибун и экранов. Совет Федерации тогда в специальном заявлении даже призвал ввести против Польши санкции. Кто-нибудь про них что-нибудь слышал?

Первое, самое распространённое, объяснение столь «странной» ситуации заключается в том, что она является прямым результатом мудрости и профессионализма тех. кто отвечает за российско-польские отношения. Как заявил Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Польше Сергей Андреев: «В любом случае мы должны сохранять холодную голову, выдержку и достоинство. … «Война с памятниками» — это, по сути, политическая провокация с целью толкнуть нас на непродуманные резкие действия, которые искомого результата не дадут, а значит, доставят удовлетворение нашим противникам».

Вот как, оказывается, все обстоит. Отсутствие реальных действий по защите памятников – это не провал российской дипломатии на польском направлении, а победа. Не попались в коварно расставленную поляками ловушку, не поддались под влиянием патриотических чувств на провокацию и тем самым не позволили Польше еще больше обострить наши отношения с Западом.

Следует особо оговорить, что в данном случае речь идет не о личном мнении Посла России в Польше. Сергей Андреев как раз с момента вступления в должность в 2014 г. делает все, от него зависящее, для защиты памятников советским воинам. Речь идет о позиции внешнеполитического ведомства страны, которую и транслирует посол. А позиция эта – «не поддаваться на провокации» – возникла далеко не сегодня. Бросают ветеранов Великой Отечественной войны в латвийские застенки – провокация. Сносят Бронзового солдата в Таллине и при этом зверски подавляют протесты общественности, убивают гражданина России – провокация. Запрещают в Латвии преподавание на русском языке (родном почти для 40% населения республики) – провокация.

На эти и многие другие провокации Россия мастерски не поддалась. Проявив чудеса дипломатического искусства, Москва не попалась ни в одну из ловушек, расставленных противниками добрососедских отношений России с Западом, противниками мира во всем мире. И что мы имеем в отношениях с Америкой и Евросоюзом в «сухом остатке»? Вопрос опять-таки риторический. Если, конечно, не объяснять санкции и новый виток холодной войны тем, что Владимир Путин в 2014 году отошел от проверенной «прагматичной» политики, поддался на провокацию в виде государственного переворота в Киеве и, потеряв выдержку, принял решение о присоединении Крыма к России и поддержке восставшего Донбасса.

Кстати, по этой же логике и расширение НАТО, и наращивание ударных вооружений у российских границ – тоже провокация, на которую не следует поддаваться. Однако, как недавно сообщил министр обороны Сергей Шойгу, Россия на западном направлении с 2016 г. сформировала 70 новых соединений и частей, почти в два раза повысила насыщенность Западного округа современным вооружением.

Полагаю, никто, кроме патентованных либералов, не станет утверждать, что все это произошло из-за отсутствия «холодных голов, выдержки и достоинства» у руководителей Министерства обороны России.

Впрочем, порой приходится слышать, что российская реакция на события в Прибалтике – это наглядное доказательство эффективности «прагматичного» подхода. Россия не поддалась на провокации прибалтийских режимов, даже столь болезненную, как с Бронзовым солдатом, и тем самым избежала конфликта с Западом, к которому тогда была абсолютно не готова. Одновременно Москва тихо и спокойно, без патриотической экзальтации создала новую транспортную инфраструктуру, и перенаправила грузопотоки из прибалтийских портов в российские. Тем самым реально наказала и Эстонию, и Латвию на многие миллиарды долларов.

Соответственно, надо не пороть горячку, а верить в то, что и сейчас в «тиши кабинетов» готовится жесткий ответ на вандализм Варшавы, о котором мы узнаем в свое время. Однако все это от лукавого. Программа создания транспортного коридора в обход Прибалтики стала реализовываться сразу после прихода Владимира Путина во власть. Осуществлялось создание Балтийской трубопроводной системы (БТС) под его непосредственным прямым контролем, «в ручном режиме», потому что никаким другим способом было невозможно переломить «прагматичную» политику игры с Западом в поддавки. Напомню, что именно тогда в связи со строительством БТС впервые в новейшей истории России из уст первого лица государства прозвучало слово «саботаж».

Второе распространенное объяснение отсутствия реального ответа на уничтожение памятников советским солдатам в Польше обычно сводится к тому, что Россия просто-напросто ничего сделать не в состоянии – «ну, не танки же водить в страну НАТО». А следовательно, давайте не будем заниматься популизмом и обвинять власть в том, что она объективно бессильна изменить, не будем «раскачивать лодку» в тяжелое для страны время, подумаем о том, на «чью мельницу льем воду».

Такое объяснение – «плетью обуха не перешибешь» – можно было бы скрепя сердце принять, если бы речь шла не о России, а о какой-нибудь Эфиопии (при всем уважении к этому древнему государству). И если бы уже три года подряд нам не рассказывали о том, как запрет на импорт польских яблок потряс экономику Польши. Есть старый анекдот: «или крестик сними или трусы надень». Так и здесь: или запрет импорта одних лишь яблок заставил Польшу содрогнуться, или у России нет никаких рычагов давления на польские власти, за исключением танковых колонн?

Для справки: за 2017 г. импорт товаров из Польши в Россию увеличился примерно на 24%. Судя по тому, что министр экономического развития РФ объявил о прекращении политики импортозамещения, т.е. реиндустриализации России, в нынешнем году гарантирован еще больший рост поставок машин и оборудования из Польши.

Однако лучшим доказательством того, что у России есть, причем очень серьезные, рычаги воздействия на Польшу является то, как осторожно нынешние польские власти готовились к окончательному уничтожению всех воинских монументов Красной армии.

В 2015 г., в год 70-летия Победы, они разрушили памятник генералу И.Д Черняховскому (с прямой трансляцией этого действа по телевидению). Лавина возмущенных заявлений из России превысила все ожидания. Но слова остались словами, никаких дел за ними не последовало. В 2016 г. количество снесенных памятников увеличилось в разы. Многократно увеличилось и количество обличительных спичей в российских СМИ. Но никаких неприятностей для Польши это опять не повлекло.

Соответственно, в 2017 г. парламент Польши утвердил план уничтожения всех памятников советским воинам, находящихся вне кладбищ. Причем действовали поляки опять предельно осторожно, внимательно отслеживая реакцию Москвы. От демонстративного принятия закона в нижней палате парламента в день начала Великой Отечественной войны до его окончательного вступления в силу прошло почти полгода.

Только убедившись в своей полной безнаказанности, в том, что, кроме сотрясения воздуха, ей ничего не угрожает, Польша запустила маховик уничтожения памятников на полную мощь.

В чем причина такой осторожности поляков? Конечно же, не в страхе перед российскими танками. В руководстве Польши идиотов нет. Но Варшава прекрасно знает свои уязвимые места и понимает, насколько опасным для нее может быть ответ России. Кроме того, впервые за последние три десятилетия польские власти явно опасались того, что Москва не ограничиться одними словами.

Для наглядности из всего спектра возможных ответов России обратимся лишь к судьбе крайне выгодного для Польши «Договора о дружественном и добрососедском сотрудничестве». Его очередной пятилетний срок действия истекал в 2018 г. Для Польши, помимо всего прочего, этот Договор обеспечивает: а) признание Россией ее границ, б) взаимное обязательство охранять памятники на территории друг друга. Что значит признание границ для государства, территория которого примерно наполовину состоит из подаренных ему Сталиным немецких земель, полагаю объяснять нет смысла.

Статья семнадцатая Договора, посвященная охране памятников, для Польши также имеет стратегическое значение. Используя этот Договор, Варшава превратила расположенные на территории России польские мемориальные комплексы в Катыни и в Медном в эффективный инструмент польской внутренней и внешней политики. Внутри страны они позволяют сплачивать население на основе русофобии. Вовне – требовать от России покаяния и уступок, подрывать дух главного геополитического противника.

Поэтому для польского руководства было критически важно, чтобы Россия, невзирая на уничтожение памятников советским воинам в Польше, продлила на очередные пять лет действие Договора и продолжила последовательно и неукоснительно выполнять все взятые по нему на себя обязательства.

Казалось бы, задача неразрешимая. В дипломатии всегда действует принцип взаимности. Ни одна страна не будет выполнять двусторонний договор в условиях, когда другая страна его открыто и нагло нарушает. Но Варшава уже давно привыкла к «прагматичной» внешней политике России.

С 1997 по 2017 год по данным польского Института национальной памяти на территории Польши был уничтожен 331 монумент советским воинам. Российская власть не знала этого? Естественно знала. Противоречило это статье ╧17 базового договора с Польшей? Прямо противоречило. Какова была реакция? Совершенно «асимметричная». Мало того, что столь выгодный полякам Договор регулярно все эти годы продлевался на очередные 5 лет, так Россия еще и постоянно каялась перед Польшей за сталинские «преступления» (в последний раз это произошло в 2010 г.). А в подтверждение искренности своего раскаяния вкладывала огромные средства в обустройство мемориалов в Катыни и Медном.

Причем поляки прекрасно отдавали себе отчет в том, что делалось это вовсе не по глупости или от безволия, а от того, что в такой «игре в поддавки» были заинтересованы влиятельные силы в российском правящем классе, способные дать фору по части русофобии любому польскому политику.

Достаточно вспомнить, как Совет по правам человека при Президенте России в 2011 году предложил провести новую кампанию «десталинизации» под лозунгом «Вся Россия – большая Катынь».

Возвращение Крыма, «Русская весна» заставили Польшу насторожиться – вдруг «национализация элиты» России стала реальностью и прежней «игры в поддавки» больше не будет? Потому столь осторожно и подходила польская власть к реализации плана, направленного на окончательное уничтожение памятников советским солдатам.

К счастью для Польши, оказалось, что ничего принципиально не изменилось. Москва опять решила не поддаваться на провокации, а столь нужный Варшаве Договор был тихо, «без шума и пыли» в очередной раз продлен.

Впрочем, надо признать, некоторые изменения есть. Раньше вокруг польского вандализма был заговор молчания. Российская власть и федеральные каналы ТВ уничтожение 331 памятника просто «не заметили». Происходящее ныне уничтожение последних 230 монументов самым широким образом освещается по всем телеканалам и сопровождается беспрецедентной по масштабам и экспрессии кампанией обличения варварства польской власти.

Однако, несмотря на этот явный прогресс, на вопрос: что сделала Москва для спасения памятников воинам-победителям? – можно дать только один ответ: ничего.

Почему так произошло? Почему правящий класс России всякий раз, когда нет прямого принуждения, готов сделать или не сделать все, лишь бы не обострить отношения с Западом – разговор особый.